Александр Таманян проект Город-Сад

Есть очень хороший фильм «Миллионер из трущоб». Там молодой парень участвует в интеллектуальной игре, где на все вопросы отвечает правильно, поскольку прожил эти ответы по-настоящему, и с каждым есть своё личное переживание. Поймал себя на мысли, что, рассказывая про Армению, в частности о Ереване, у меня похожие инсайты, озарения, так сказать 🙂
К примеру, когда рассказывают о прекрасном памятнике Александру Таманяну, обычно называют авторов — скульптора Арташеса Овсепяна и архитектора Седу Петросян. Говорят, что высота три метра, исполнен из базальта и гранита в 1974 году. Но мало кто знает, что между каменным столом и Александром Ованнесовичем есть пространство, прекрасно работающее как баскетбольное кольцо, куда достаточно сложно забросить мяч. Сегодня это звучит кощунственно, ужасно, но тогда, в восьмидесятых–девяностых, улицы были пустынны, транспорта мало, прохожих — ещё меньше, и пара детишек, бегающих вокруг памятника и придумывающих квесты и разные игры, органично вписывались в ландшафт.
Думаю, Александр Таманян смотрел на эту возню и не обижался… понимая, что до детских площадок ещё есть время, и эта возня его не огорчала. А вот о чём он, наверное, на самом деле печалится — так о том, как развивается градостроение Еревана. Город растёт, каждый квадратный метр застраивается «с любовью» — с любовью к деньгам, откатам и фразе «да кто его заметит». Эти стекляшки, под 40-градусной жарой работающие отражателями, желающие испепелить всё живое, — это не архитектура, а градостроительный солярий.
Может, в этом и цель? Заодно и вырубим деревья, чтоб не мешали задаче.
Александр Таманян — человек, получивший прекрасное образование в Высшем художественном училище при Императорской Академии художеств, создавший градостроительные проекты Еревана, Ленинакана (второго по величине города Армении), Нор Баязета (ныне Гавара), Эчмиадзина, спроектировавший Дом правительства Армянской ССР, Армянский национальный театр оперы и балета имени Спендиаряна — этот шедевр и многое-многое другое. Сегодня, думаю, он был бы не согласен с точечной застройкой, изменением облика города, с застройкой дворов, парков, уничтожением фонтанов, которые, кроме эстетической функции, несли важную миссию в создании благоприятной экологической среды засушливого региона. Что говорить о зелёных зонах и, конечно, о вырубке деревьев. По какой логике?! Видимо, дерево — это единственное, что в городе работает бесплатно! И на его место надо поставить столб с камерой для штрафов, чтоб водителям было чем заняться на дорогах, а то разъездились, понимаешь. Да и густая листва мешает зафиксировать и камеры частные — почему бы и не подзаработать?
Тут, я думаю, Александр Таманян, да и не только он, а все, кто строил и развивал не ради шкурного интереса, были бы крайне раздосадованы, опечалены, удручены происходящим. Это я сходил на курсы жизни без мата, понимая сложность сегодняшней беседы.
И да, во все времена и везде по миру есть недобросовестные люди, хапуги; и в те времена хватало. Но как получилось, что тогда так здорово строили, развивали, стремились, создавали, творили… что вдруг произошло? Как так изменился портрет современного человека? Да уж и правда — в зазор между двумя эпохами может легко провалиться несколько поколений.
Откуда в голове столько БРЕнДдятины?
Как вы знаете, академик Таманян (Таманов) много работал в России: отреставрировал армянскую церковь в центре Петербурга на Невском проспекте, особняк Кочубея в Царском Селе, дом князя Щербатова на Новинском бульваре в Москве, удостоенный звания лучшего дома Москвы того года. У него также есть совместный с другими архитекторами проект города-сада — центральное депо Казанской железной дороги в Люберцах. По предложению академика, историка-этнографа Марра работал над проектом музея в Ани, который, к сожалению, не реализовал.
Но я хотел сейчас особенно вспомнить и обратить внимание на проекты, над которыми работал Таманян: восстановление усадеб, две из которых были впоследствии, после революции, затоплены при строительстве Рыбинского водохранилища. И как-то сложно не провести параллели.
Представляю переживания зодчего, который становится свидетелем уничтожения детища, творческого порыва…
Александр Таманян ушёл из жизни в 57 лет. Он не стал свидетелем затопления потомками волной бессмысленности, алчности его других проектов… а может, всё видит. И, смотря на фасад небоскрёба в активной сейсмической зоне, где постоянно трясёт, под названием «Элит-Гранд-Панорама-лакшери Роял Вью», я просто, наверное, сгущаю краски и всё идёт по плану…
А я цепляюсь за какие-то формы неоклассицизма, заложенные в основе города, не понимая, что пришло новое время с новыми потребностями и стандартами, не вижу общей картины? Не знаю… Я вообще принадлежу к тому поколению, которое вручную поля в тетрадях чертило… добавляли спирт в высохшие фломастеры.
Для меня город — это не квадратные метры, а воспоминания о семье, друзьях детства, деревья, фонтаны, запах жареного картофеля, борща в подъезде, тень платана, вечерняя чайная

source